Виталий Высоцкий - Атлантида[СИ]
В зале стояла абсолютная тишина. Не было слышно даже малейшего шороха или движения. Даже воздух, казалось, замер. Я ощущал себя словно в картине.
Все, включая Макса и Лиру, как–то странно на меня смотрели, не отрывая взгляда и не моргая, широко открытыми глазами. У многих глаза были раскрасневшимися, а на щеках имелись потеки. Я сопоставил эти факты и решил, что это у них от слез. Но мне никак не удавалось понять, в чем собственно дело, и почему все на меня так смотрят и молчат.
И…, вот оно, взгляд. Взгляд абсолютно всех людей в зале выражал сильнейшее удивление. Не испуг, не страх, но сильное, безмерное удивление. Но чему? Чему удивлялись все эти люди?
О Боже….!
Я вспомнил картину, которую увидел сразу после того, как открыл глаза. От меня тогда расходилась золотистая волна света. Теперь на меня со всей очевидностью обрушилось осознание только что мной совершенного здесь, в зале совета, и от всего этого я на мгновение лишился дара речи. Даже мысли и те застряли где–то внутри меня. Так это было грандиозно.
Да, я представлял подобную картину, но неужели она проявилась во всей полноте и силе в реальном пространстве и времени? Неужели все именно так и произошло, вплоть до волн золотистого цвета, расходящихся от меня в стороны?
Похоже, что да, потому как подтверждением этому послужила последняя уходящая от меня волна, которую я все же успел заметить, открыв глаза. А если так, тогда людям действительно было чему удивляться. Интересно, как от такого они «не по съезжали с катушек», а всего лишь удивились увиденному, и только? Теперь уже я пребывал в недоумении и задумчивости.
Некоторое время все мы стояли, смотря друг на друга, и не произнося ни слова.
Позже я отметил слабость в ногах и начавшееся головокружение, и, чтобы не грохнуться на пол посреди зала, медленно отошел к стене. Оперся об нее рукой, почувствовав под ладонью приятный холодок каменной поверхности. Немного наклонил голову, приходя в себя и осознавая то, что со мной случилось несколько мгновений назад.
— Что это было? Что с тобой произошло, Виталий? Ты в порядке? Что здесь случилось только что? — первой опомнилась Лира, подбегая ко мне и «поливая» меня вопросами.
— Ты нас всех удивил. Опять. — Макс поспешил присоединиться к Лире. — Объясни же нам теперь, что ты вытворял такое, на этот раз? — добавил он, сделав акцент на последней части фразы.
Я жестом остановил напиравшую с вопросами Лиру, так как все еще ощущал легкое головокружение, хотя оно довольно быстро проходило. Постоял еще некоторое время, окончательно приходя в себя. Мне было приятно осознавать то, что никто не пострадал от очередной моей выходки, и что в очередной раз у меня все вышло, все получилось, хотя и так буквально. Я, наконец, начал понимать, что во мне были скрыты действительно колоссальные силы, да и не только во мне, а в каждом из нас. Надо было лишь их обнаружить в себе, поверить в них, поверить, что они есть, что они доступны. Но необходимо было проявлять огромную ответственность при их использовании. Иначе можно причинить очень много вреда, даже по неосторожности. Мне так же необходимо было практиковаться, осваивая это новое «ремесло», потому как надо было взять под контроль процесс расхода собственной энергии, и ее восполнения в конце.
— Со мной все хорошо. Теперь все уже хорошо. — вспомнил я вопрос Лиры и ответил на него. — А что здесь случилось? Почему вы все так смотрите на меня?
— Я всего лишь попытался успокоить людей и прекратить панику. А еще я закрыл глаза и поэтому многого не видел, что здесь тем временем происходило. Наверное, я надолго выключился.
Закончив оформлять свои вопросы в слова, я попросил Макса и Лиру рассказать, что же здесь произошло такого, что заставило всех, включая и их самих, почти впасть в транс от удивления.
— Надо же, он всего лишь попытался успокоить людей!!! И ты не видел, что здесь происходило?!! Ну, ты даешь, Виталий! — ошалело произнес Макс. — Вот это было зрелище! Такого я еще не видел и не испытывал никогда в жизни!
Его глаза блестели от возбуждения и восторга.
— Но ты хоть ощущал подобное, или тоже нет?! — опять возбужденно выпалил Макс, глядя полудиким взглядом на меня.
— Ощущал что? Что я должен был ощущать? — я откровенно не понимал, о чем он пытается мне сообщить.
Да, я чувствовал те энергии успокоения, блаженства, радости, которые сам же и производил в тот момент. А разве я должен был почувствовать что–то еще?
Представители совета, тем временем, стали приходить в себя, но пока молчали, не решаясь вступить в наш с Максом и Лирой разговор.
— Лира объясни же мне, наконец, что?! Здесь?! Произошло?! — я с напором произносил слова, намеренно делая между ними паузы. — Ну же?! Сообщи все по порядку!
Изложив свои требования, я устремил на нее свой взгляд.
— Хорошо, хорошо. Я сейчас только успокоюсь и все, все тебе объясню. — затараторила Лира улыбаясь.
Она тоже была возбуждена до предела, но это было радостное возбуждение, не основанное на страхе, как я успел про себя отметить. Да, это был не страх, но много, много радости. Видимо ощущения, вызвавшие ее, были колоссальными.
— Когда я пошла к совету, то услышала твое предупреждение и остановилась, но это не помогло, так как я находилась уже слишком близко. — начала свои объяснения Лира, все еще волнуясь.
— От поднявшегося шума и переполоха я тоже испугалась, как и все в зале. Но потом поняла, отчего все это, попыталась помочь остальным людям, успокоить их, вразумить. Однако, у меня ничего не получалось, меня не слушали. — продолжала она, глядя мне прямо в глаза.
Я так увлекся, слушая ее объяснения, что даже и не пытался унять то волнение, что ощущалось в ее голосе.
— Я старалась объяснить каждому представителю совета, что волноваться не следует, что это всего лишь замена энергий Духа Атлантиды, но меня мало кто слушал. Все были очень напуганы вспышками и грохотом в зале. Многим стало плохо, и я ничего не могла с этим поделать, абсолютно ничего. — произнося эти слова она слегка погрустнела.
— Подойдя к старейшине Тиру, я попыталась ему объяснить причину вспышек и шума, как вдруг почувствовала, что сквозь меня со спины прошла волна тепла, затем еще одна. Потом кто–то схватил меня за плечо и заставил обернуться. Это был Максимилиан. Он хотел, чтобы я тоже увидела то, что привлекло его внимание. Макс все теребил меня, не мог толком сказать, куда мне следует смотреть, только указывал рукой, потому как был очень напуган. Я обернулась и сразу поняла, почему он был в таком состоянии, что не мог даже говорить. С тобой опять творилось что–то непонятное. — продолжала она свой рассказ, уже понемногу успокаиваясь.
— Ты как–то странно стоял, закрыв глаза, и от тебя во все стороны расходился волнами золотистый свет, проходя через все вокруг, и через меня тоже. Я поначалу очень этого испугалась, не могла даже сдвинуться с места. Ноги меня не слушались. Но понемногу испуг стал исчезать, заменяясь чем–то светлым, приятным. Потом поняла, что эти ощущения приносили с собой волны света, исходящие от тебя. Они постепенно убрали из меня страх. Заменили его спокойствием, миром. Поняла, что ты, наверное, опять в себе открыл что–то новое, чтобы в очередной раз помочь нам. — рассказывала мне Лира, улыбаясь.
— Мне стало так хорошо от этих теплых лучей света, как никогда не бывало раньше. Спасибо тебе, Виталий. Я благодарна тебя за такие прекрасные ощущения и чувства, что испытала тогда.
И тут она не удержалась. Подбежала, и, повиснув у меня на шее, разразилась рыданиями. Ее буквально прорвало от избытка тех ощущений, которые она получила от волн света. Теперь я понял, почему у многих людей в этом зале были красные и влажные глаза.
От слез.
Наверное, я немного «перегнул палку», посылая вокруг не только спокойствие, умиротворение, но что–то еще, от чего они, возможно, и прослезились. И малость перебрал с количеством. Его, вероятно, было слишком много, явно больше, чем было необходимо для погашения страха и исправления сложившейся ситуации. Похоже, что только слезами счастья и можно было выразить тот избыток чувств, полученных от моей выходки. Ну, что ж, здорово.
Нежно обняв, плачущую у меня на плече Лиру, я не стал ее успокаивать и ободрять, ведь это были слезы радости и счастья от пережитого. Просто ждал, пока она сама выпустит из себя излишки переданных мною чувств, пусть даже и слезами. Просто стоял и позволял ей это сделать.
С ее слов я понял, что в зале действительно произошло то, что я замыслил, и все это время представлял, стоя, закрыв глаза.
У меня получилось, опять все получилось. Осознавать это было просто здорово. Настолько приятно, что и у меня тоже выступили на глазах слезы. Я ничего не смог с этим поделать, да и не хотел, если честно. Я тоже был счастлив.
Мы стояли, изливая избыток радости, счастья, благодарности в пространство, а наши ауры излучали мягкий свет.
